Ну и что?
Давно уже хочу кое о чем написать.
На повороте дороги напротив дачных участков уже второе лето продает цветы одна бабушка.
Лицо у нее старое и сморщенное. Она не улыбается, просто сидит в инвалидном кресле под большим древним зонтом, защищающим ее от солнца, дождя и прочих погодных перверсий.
Сосед однажды отметил, что не может ничего у нее покупать: "Потому что лицо у нее сморщено и вообще неприятно."
Мать отзывалась точно также. Хотя считает себя вроде как верующей со всеми вытекающими последствиями, включающие априори хорошее отношение ко всем людям.
Мне было обидно такое слышать. Особенно после того, как увидела ее с предположительно дочкой. Молодая женщина заботливо поправляла бабушке платок. Лицо старой женщины сияло. Знаете, я никогда не видела такой искренней улыбки, озаряющей все лицо.
В тот момент эта обычно сморщенная бабушка была самой красивой.
Жаль, у меня нет ни писательского таланта, ни большой практики написание мало-мальски приличных текстов.
На повороте дороги напротив дачных участков уже второе лето продает цветы одна бабушка.
Лицо у нее старое и сморщенное. Она не улыбается, просто сидит в инвалидном кресле под большим древним зонтом, защищающим ее от солнца, дождя и прочих погодных перверсий.
Сосед однажды отметил, что не может ничего у нее покупать: "Потому что лицо у нее сморщено и вообще неприятно."
Мать отзывалась точно также. Хотя считает себя вроде как верующей со всеми вытекающими последствиями, включающие априори хорошее отношение ко всем людям.
Мне было обидно такое слышать. Особенно после того, как увидела ее с предположительно дочкой. Молодая женщина заботливо поправляла бабушке платок. Лицо старой женщины сияло. Знаете, я никогда не видела такой искренней улыбки, озаряющей все лицо.
В тот момент эта обычно сморщенная бабушка была самой красивой.
Жаль, у меня нет ни писательского таланта, ни большой практики написание мало-мальски приличных текстов.